==> Micky's Fish & Chips

   День вышел достаточно сумбурным. Утомительная поездка на автобусе, смазанное знакомство с Лондоном, встреча с фотографом Луисом, посиделки в кафешке, назначенная встреча и бесцельное шатание по Лондону. Покинув вслед за Луисом забегаловку, Алан прошелся по нескольким потенциальным местам работы. Увы и ах. Где-то ему отказали, мотивировав тем, что вакансия уже закрыта, где-то выразили сомнения способностям Брука, где-то выставили за дверь, не удосужившись даже пояснить столь хамское поведение. Но не приезжему мальчишке спорить о морали. Выйдя из здания, он просто-напросто скомкал газету с объявлениями и точным броском отправил в мусорную корзину. Смысла заходить еще куда-то не было. Конец рабочего дня, народ торопится скорее сбежать домой. Прийти в столь позднее для работы время, тем более по поводу устройства на работу, значит, вызвать раздражение, значит, изначально построить общение на негативных тонах.
   До встречи с Луисом оставалось много времени. Во-первых, Брук тщательно изучил карту – где находится клуб «Чердак», как до него доехать, и что расположено рядом.  Увы, заведение находилось, судя по всему, в довольно-таки респектабельном районе, в котором вряд ли найдутся старые заброшенные здания, в которых можно скоротать ночь. Оставалось надеяться, что задуманное Луисом будет иметь положительный результат. Или хотя бы на то, что Алану будет позволено остаться в здании до закрытия клуба. Что было крайне сомнительным в случае отказа.
   Алан приобрел новую сим-карту. Однако старую выбрасывать не спешил, поэтому небрежно кинул во внутренний карман рюкзака, где уже лежала связка ключей с кучей разномастных брелоков, упакованные линзы с вертикальными зрачками, пара презервативов, бактерицидный лейкопластырь, таблетки от боли в желудке и просто обезболивающее. Заканчивались сигареты, но Алан пришел к выводу, что будет экономить именно на них. По крайней мере, пока ситуация с наличными не стабилизируется.
   Только бы собеседование при поддержке Луиса прошло как надо.
   Перестав пялиться на лондонскую архитектуру, Брук все чаще начал обращать внимание на встречающиеся лица. Все спешили по своим делам, смотрели преимущественно под ноги, не обращая внимания на окружающую действительность. Что удивительно, но среди встречных был малый процент молодежи. Алан подумал о том, что они, быть может, ходят по иным дорогам? Убил еще час, задремав на лавочке, скрытой огромным пушистым кустом от праздно прогуливающихся лондонцев. Привел себя в порядок, стоя у витрины магазина настенных часов. Определенно, следовало бы выглядеть более презентабельно, но, увы, Ал не додумался захватить свой костюм, который, признаться, не переносил на дух. Да, заявится в чем есть. Выбора как такового нет. Не просить же у Луи его одежду в долг.
   Вооружившись картой, Брук шел по улицам, тщательно сверяя свое местоположение с предварительно обозначенной на карте дорогой. Опаздывать не хотелось. От результатов собеседования зависит достаточно многое.
   Как только осталось пройти всего несколько кварталов, Ал свернул карту, впихнул в карман и замедлил скорость. В его распоряжении еще имеется некоторое время.

Боль. Боль. Боль. Казалось, все тело - сплошная единая рана, налившая кровью буро-синяя гематома. Алан не чувствовал, куда приходятся удары. Тело ныло, адски ныло. В легких не хватало воздуха. Мальчишка опасался делать столь необходимый полноценный вдох, позволяя себе дышать рвано и поверхностно.
   Неужели это конец? Не верится. Каких-то десять минут назад он наслаждался своим долгожданным пребыванием в Лондоне, его очарованием и сводящим с ума окружением, думал о перспективах и завоевании своего места на самой верхушке Биг Бэна. А теперь корчится на асфальте, беспомощный, униженный, разбитый.
   В который раз с ним происходит нечто подобное? В третий. Первые два раза произошли в далеком детстве, когда чтобы доказать свое превосходство собирали толпу и нападали, выждав самый удобный момент. Впрочем, с тех времен мало что изменилось. Двое на одного. И ни единого шанса ответить и отстоять свои права.
   Брук не сразу заметил, что вокруг что-то изменилось. Прекратились удары, но мышцы все равно инстинктивно находились в напряжении, в ожидании новых атак. Их не было. Сверху чуть поодаль послышалась ругань и чей-то приятный дерзкий голос. Алан хотел посмотреть, но не мог пошевелиться. Доносились звуки борьбы. Неужели на подмогу подоспела охрана? Бруку казалось, что те два шкафа вряд ли способны на сострадание.
   Внезапно наступила тишина. Звенящая и зловещая. Оглушительная тишина, вспоротая голосом, несущим насмешливые нотки. Послышались шаги. Алан инстинктивно сжался, вновь ожидая ударов. Они не последовали. В голосе подошедшего было... сочувствие и участие? Не Луис.
   Сжав губы, Ал развернулся на спину и повернул голову в сторону незнакомца. Распахнул глаза. Моргнул. Еще раз моргнул. Всего в каком-то полуметре от него было лицо парня, на которого Ал засмотрелся в кафешке. Быть этого не может. Вновь моргнул, прищурившись. И все-таки, это был он самый. Такие не забываются, не стираются из памяти, слишком яркие образы.
   Алан подумал о том, что ему был задан вопрос.
   - Не знаю, - наконец, разлепил губы. - Странно. И больно, - нехотя сознался, глуша готовый сорваться с губ стон. Стон раненого зверя. Стыдно было признаваться в собственном поражении, в унижении. Но мальчишка понимал, что для демонстрации гордости время не самое подходящее. Это ведь незнакомец, шедший по своим делам, никоим образом не должный находиться здесь, тем более, вмешиваться в происходящее. Но, похоже, именно он стал ключевой фигурой?
   Алан краем глаза заметил движение за спиной незнакомца, испуганно перевел взгляд, опасаясь, что подкрадывается один из нападающих. Уже хотел было предупредить, как из-за плеча незнакомца выглянул…
   - Луис? – Брук даже растянулся в подобии улыбки. – Кажется, мое потенциально собеседование переносится до лучших времен, - закашлялся, вновь обратился к мужчине, что сидел рядом на корточках, заглядывая в его темно-зеленые глаза. Попытался подняться, решив, что ему не импонирует валяться пусть даже на теплом асфальте. Тщетно. Откинувшись обратно, Алан, наконец, сделал вдох полной грудью. – Наверно, здесь нет поблизости больницы, готовой оказать помощь бродяге, у которого нет прописки, даже временного жилья и у которого давно просрочен медицинский полис.
   Да, так не вовремя начался словесный водопад. Просто Алан страшился той темноты, что его проглатывала. А потом, в последний раз взглянув в темно-зеленые глаза напротив, виновато улыбнулся, проваливаясь в обморок.